Однако вернёмся в 1970 г., когда Аугуста впервые обобщила свои взгляды на взаимосвязь типов и отношений в работе «О дуальной природе человека» [4]. Она шла сразу двумя путями. С одной стороны, из сжатых юнговских характеристик она извлекала данные, касающиеся взаимоотношений между типами, их сильных и слабых черт. Впервые гипотеза о явления, которое она назвала дуальностью (дополнением), была представлена ещё Юнгом, как механизм бессознательной компенсации между психическими функциями типов [27]. С другой – она наблюдала своих знакомых, пытаясь выявить в их поведении черты юнговских типов. Вскоре вокруг неё сложился круг единомышленников, с которыми она обсуждала свои теории. И уже тогда стало ясно – теория затрагивает слишком много вопросов сразу для того, чтобы её осилили одиночки. Аугуста обратилась за помощью к психологам, в том числе в АН Литвы. Но сделала она это в очень неподходящее время.

В те годы в советской психологии господствовала точка зрения школы А.Н.Леонтьева: «Личность – продукт приспособления к среде» [15]. В работах ряда психологов [7,13] такая точка зрения превратилась в абсолютизацию воздействия окружения на человека, отрицание роли врожденных черт характера в формировании личности. Прошедшие в 1970-80 гг. несколько психологических дискуссий по теории личности (подробно они рассмотрены в [5]) показали, что официальная наука вполне поддерживает такую точку зрения. Несмотря на это, благодаря активной позиции Б.Г.Ананьева [2] и ряда других исследователей, удалось привлечь внимание к близкой, но всё же не тождественной проблеме индивидуальных различий. Однако реваншем официальной науки было то, что проблема «типов личности» по-прежнему считалась проблемой психиатрии, а не психологии. Межличностные же отношения рассматривались в советской психологии только и исключительно с точки зрения социальных факторов [3].

Отношение АН Литвы к работам Аугусты можно назвать относительно либеральным – они были депонированы в библиотеку АН. Есть пример для сравнения: в 1979 г. Е.В.Черносвитов и А.А.Зворыкин, чей авторитет в науке уже тогда был высок (у первого – в психиатрии, у второго – в социологии), также предложили свою типологию личности на базе юнговских типов. Результат: их исследования были запрещены, созданное ими методическое пособие [10] попало в разряд «для служебного пользования», а тираж подготовленной ими книги был уничтожен. Причина: ими был затронут вопрос о связи типов личности с предрасположенностью к преступному поведению или к руководству, причем использовался большой статистический материал. Ясно, что и другой исследователь, касавшийся проблемы типов личности, неизбежно должен был затронуть вопросы практического применения типологии, т.е. войти в область знания, которую власть считала запретной.

При таком положении научная дискуссия с психологами или специалистами из смежных отраслей состояться просто не могла: лишь эпизодически сторонники соционики участвовали с докладами в научных конференциях, посвященных вопросам семьи, личности и т.д. Теория была незавершённой, однако для её завершения Аугусте и её сторонникам не хватало ни сил, ни специальных знаний, ни тем более средств. Возникла реальная опасность того, что идея, не соответствующая генеральной линии советской психологии, будет задвинута, а через пару десятков лет – заново открыта уже в зарубежной науке. Прецедентов в советской науке было предостаточно.

Поэтому Аугуста и её сторонники пошли на нетривиальный шаг. Его можно осуждать, им можно восхищаться, но в той ситуации у них просто не было выбора. Соционика превратилась в увлекательную ролевую игру, или ролевой тренинг. Типы личности получили легко запоминающиеся псевдонимы (Дон Кихот, Гамлет, Бальзак и др.). Ведь такие термины, как интуитивно-логический экстраверт, не вызывают никаких ассоциаций; псевдоним же Дон Кихот вызывает яркий, живой образ. В таком виде материалы по соционике начали публиковаться в популярных изданиях (журналах и газетах) начиная с 1980 г. [28 и др.]. Здесь уже не было риска критики или давления со стороны официальной науки: слово «игра» не воспринималось в ней всерьёз. С другой стороны, такой шаг вскоре принёс результаты: устав от сухой и догматичной советской психологии, читатели охотно готовы были принять «психологию с человеческим лицом», пусть даже в таком упрощённом виде, в виде игры. Не случайно в начале 1990-х гг. у нас такой популярностью стали пользоваться переводные работы Берна, Бендлера, Гриндера и др., предлагавшие, по сути, тоже не что иное, как игровые методы.

Расцвет теории или «логическое суеверие»?
С начала 1980-х гг. ряды сторонников соционики постоянно пополнялись энтузиастами – как в хорошем, так и в плохом смысле этого слова. Большинство из них психологами не были – скорее наоборот, это были люди, на личном примере осознавшие, насколько сложна порой бывает проблема межличностных отношений. Они зачастую не представляли себе, ка ...

Готовность к деятельности и адаптации. Факторы адаптации
Готовность к деятельности – активное действенное состояние личности; это установка на определённое поведение. Мобилизация сил для выполнения задачи. Для готовности к деятельности нужны знания, умения, навыки, настроенность и решительность совершить эти действия. Готовность к определённому виду деятельности предполагает опред. мотивы и ...

Факторная теория кэттела
Кэттел рассматривает личность как сложную и дифференцированную структуру черт, где мотивация по преимуществу зависит от субсистемы так называемых динамических черт. Вообще черта - наиболее важное у Кэттела понятие. Центральным для Кэттела является различение между поверхностными и исходными чертами. Кэттел считает исходные черты более ...